Имена Белгородчины

Новейшие исследования заново открывают бирманские и индийские страницы жизни нашего знаменитого земляка.

К СВЕДЕНИЮ :    

 
Имя Василия Ерошенко практически неизвестно в современной России. Эсперантист, писатель-символист, поэт, музыкант, педагог, получивший известность сочинениями на эсперанто и японском. Люди, подобные ему, рождаются крайне редко. Он объездил полмира, выучил не меньше двадцати языков (включая японский, китайский, чукотский и туркменский) и писал на них стихи, сказки, рассказы и даже пьесы. Собрание его сочинений включает несколько увесистых томов. И некоторые произведения В. Ерошенко до сих пор не переведены с того же японского на русский язык. В Стране восходящего солнца его имя знакомо практически любому школьнику. В 1952 году, смертельно больной раком, он возвращается на родину в Обуховку (Старооскольский район) и работает над последней книгой. 23 декабря исполняется 65 лет со дня его смерти. Многочисленные архивы писателя в разное время и при различных обстоятельствах были уничтожены. Произведения В. Ерошенко, созданные в Японии и Китае и составившие ему известность в этих странах, в СССР не переводились до 1962 года.

 
Новые переводы с японского языка текстов писателя-символиста позволили понять, зачем Василий Яковлевич Ерошенко ездил в Таиланд, Бирму и Индию сто лет назад - в 1916-1918 годах.

Оказалось, что в основе известного текста «Орлиные души», который в совет­ские годы выходил в переводе с китайско­го под заголовком «Сердце орла», лежат средневековые европейские бестиарии - рассказы о реальных и мифологических животных, а также христианская пропо­ведь на ряд библейских стихов из книг Ветхого Завета.

Традиция проповедовать об образе орла, с которым сравнивает себя Бог, об­ращаясь к Моисею, существует у проте­стантов и евангельских христиан. Начав­шаяся 500 лет назад Реформация привела к абсолютно новому пониманию важности всякого человека для Бога, ведь жертва Христа была принесена для всех. Историк образования слепых Николай Малофеев отмечает, что именно в протестантских странах, таких, как Британия, Германия, Австрия, скандинавских шло становление системы специальной педагогики. Здесь возникли образцовые школы для слепых, чей опыт перенимали ведущие тифлопе­дагоги в России.

 
В поисках работы

 
Вернемся к судьбе Ерошенко. В 1912 году он поехал в Норвудский нормальный королевский колледж и академию музыки для незрячих. В Британии уже тогда суще­ствовала практика, когда незрячие могли преподавать другим слепым, и колледж давал такое право. В России же начала XX века незрячих преподавателей еще не было. Через два года Ерошенко уехал в Японию получать новую специальность - учиться массажу в Токийской школе сле­пых. Это стало возможным потому, что новейшие школы в Японии эпохи Мэйдзи создавались британскими и американски­ми миссионерами по образцам школ Евро­пы и США, и уже был изобретен японский брайль. Традиционная же система жизни незрячих массажистов и музыкантов при дворе японских князей-даймё была слома­на, так как вся Япония переживала модер­низацию и вестернизацию. Все японские друзья Ерошенко, не только эсперанти­сты, были охвачены огромным интересом к «западной науке», и многие из них были христианами. В конце 1914 года в Японию приехала миссионер-бахаи, американка Агнесс Александер, разыскавшая в Токио Ерошенко по просьбе Анны Шараповой. К моменту окончания курса в Токийской школе слепых весной 1916 года Ерошен­ко был под сильнейшим влиянием нового учения - веры Бахай. Агнесс Александер оплачивала поездки Ерошенко в Таиланд и Бирму.

Таиланд в 1916 году был разделен на три части - британскую, французскую и находящуюся под властью тайского коро­ля. Бирма была провинцией Британской Индии. Новые документы международ­ного съезда по делам слепых в Лондоне летом 1914 года, где британские друзья Ерошенко У. Меррик и У. Филлимор рас­сказывали и о нем, позволяют утверждать, что в Британской Индии Ерошенко искал работу, а план поездок был составлен еще в Москве. В Британской Индии, как и в Британии, европеец со знанием англий­ского языка и принципов обучения незря­чих мог быть преподавателем в начальной миссионерской школе для слепых. Были уже даже школы, основанные самими не­зрячими.

Еще до отъезда в Японию Василий переписывался с американским мисси­онером, работавшим в школе слепых в Бирме, который даже прислал свое фото среди слепых. В Таиланде Ерошенко хо­тел содействовать открытию школы для слепых. Но писал с сожалением, что это могут сделать только христианские мис­сионеры, которых правительство поддер­жало бы в любом случае. В то же время они не хотят заботиться о благополучии слепых. Ерошенко ничего не удалось сде­лать, а первая школа для слепых в Та­иланде была открыта незрячей амери­канкой Женевьевой Кольфильд только в 1938-1939 годах.

 
Преподаватель школы в Бирме

 
После Таиланда в начале января 1917 года Ерошенко появляется в школе для слепых бирманских мальчиков, действо­вавшей при англиканской церкви Св. Ав­густина в Моулмейне. Удалось найти пу­бликации, подтверждающие, что именно здесь была открыта вакансия такого спе­циалиста. В Бирме эта школа была един­ственной. Ее основал ослепший баптист-бирманец, учитель Маун По Джи еще в 1901 году. Ко второй декаде XX века шко­ла была под совместным управлением совета, куда входили власти Моулмейна и пасторы американской баптистской мис­сии в Бирме и Рангунской диоцезии англи­канской церкви. Ерошенко работал здесь с января 1917 года до начала ноября, а затем с марта до 8 сентября 1918 года. От предложенной ему должности заведую­щего школой Василий отказался. Заведу­ющей была бирманка Ма Наоми, что под­тверждают и официальные справочники.

В начале ноября 1917 года Ерошенко уехал в Калькутту, где жил в семье ос­нователя Калькуттской школы слепых, ослепшего учителя и баптистского пасто­ра Пал Бихари Шаха. В этой семье была большая библиотека английских брайлевских книг, которой пользовался и В.Я. Ерошенко. Мотивирующую проповедь для незрячих учеников, которая бы побужда­ла их стремиться к Солнцу, полагаясь на помощь Бога, Ерошенко мог услышать только здесь. Более подробные научные исследования скоро будут опубликованы.

 
«Глаза слепого»

 
За последний год удивительных нахо­док было несколько. В индийском журнале «The Modern Review» за апрель 1919 года найдена статья близкого друга и редакто­ра произведений Рабиндраната Тагора, друга Махатмы Ганди, бывшего англикан­ского пастора Чарльза Эндрюса. Из нее мы узнаем, что ашрам Тагора в Шантинекетане, неподалеку от Калькутты, по­сетила группа русских, приехавших, что­бы увидеть поэта и побеседовать с ним. После отъезда из Бирмы в сентябре 1918 года Ерошенко побывал в ашраме у Таго­ра вместе с четырьмя русскими, троих из которых удалось установить. Это «мень­шевик» Лев Маркович Лапицкий, выдавав­ший себя то за секретаря министра труда Временного правительства Матвея Скобе­лева, то даже за личного секретаря само­го Керенского, то за поэта Сашу Черного. А также жена Лапицкого и «большевик» Израиль Сосновик, бежавшие из Луганска в апреле 1918 года с приходом немцев в Харьков: «Трое из них совсем недавно успешно совершили долгий путь из Пе­трограда и Москвы через Персию и Месо­потамию в Персидский залив», а оттуда морем, через Бастру - в Индию. Беженцы из революционной России встретили Еро­шенко где-то в Калькутте: он уже покинул навсегда школу слепых в Моулмейне. А в марте 1919 года Лапицкие и Сосновик уже были в Йоханнесбурге в Южной Африке, где прочли первую лекцию о русской и мировой революции. Это так встревожи­ло власти, что «русские агитаторы» были вскоре высланы в Лиссабон.

К сожалению, статья Ч. Эндрюса «Гла­за слепого» точно не датирована, но мож­но понять, что речь идет о втором приезде Ерошенко в Калькутту, с середины сентя­бря 1918 года. «Он был совсем молод, с детским лицом и волнистыми, гладкими, светлыми волосами. С самого раннего детства он был совершенно слеп, но ка­зался жизнерадостным и веселым, самым ярким из всей компании. Когда мы гуляли, он продемонстрировал прекрасный ин­стинкт свободного передвижения, и очень редко спотыкался. Его больше всего инте­ресовало все, что я описывал, а вечером он внимательнее всех слушал поэта, ког­да тот разговаривал со всеми гостями, и он задавал самые разумные вопросы». При отъезде из Шантиникетана Еро­шенко отдал Эндрюсу текст своей статьи, разрешив поступить с ним по своему ус­мотрению. Это текст на английском языке, соответствующий речи Ерошенко в ноя­бре 1917 года в Моулмейне. Эндрюс счел эту статью представляющей «огромный человеческий интерес», и немедленно, на следующий же день, отослал в журнал. Библия подчеркивает роль слова, которое не пропадает, но исполняет ту миссию, которая была на него возложена: «Слово Мое... не возвращается ко Мне тщетным, но исполняет то, что Мне угодно, и со­вершает то, для чего Я послал его» (Ис. 55:11). Так случилось и со статьей Еро­шенко, которую он отдал другу Тагора и Ганди и которая удивительным образом была обнаружена сто лет спустя, в год 100-летия русской революции.