Эпоха в лицах

Дело в том, что период активной жизни Евгения Петровича Любарского приходится на вторую половину XIX века - время великих перемен в устоях России и начала развития капиталистических отношений в стране. Его деда Николая Ивановича Чумичева можно смело отнести к тем людям с «предпринимательской жилкой», которые чутко воспринимали происходившие изменения в обществе и чувствовали его потребности. Период с 1862 по 1872 годы считается временем исторического развития банковского дела в России, коренных преобразований кредитных организаций.

Банковское дело

В 1861 году в России был утвержден устав первого кредитного учреждения в Санкт-Петербурге, а уже в октябре 1862 года в Белгороде учрежден обществен­ный банк Николая Чумичева на пожерт­вованные им деньги в размере 100 тысяч рублей. Директором «пожизненно» он на­значил своего внука Николая Николаевича Слатина - сына дочери Александры. Банк успешно работал в городе до 1919 года.

В 1868 году в Харькове открылся тор­говый банк, а в 1871 - земельный банк с уставным капиталом в один миллион рублей «для выдачи ссуд под залог не­движимой собственности в губерниях ; Харьковской, Курской, Воронежской, Екатеринославской, Полтавской». Одним из его учредителей являлся правнук Нико­лая Чумичева - белгородский купец пер­вой гильдии Федор Николаевич Добрынин (дочь Елизавета старшего сына Федора в 1839 году вышла замуж за купца Ни­колая Никитича Добрынина). Предсе­дателем правления обоих крупнейших банков стал харьковский купец первой гильдии Алексей Алчевский - человек, по мнению одних, был талантливым фи­нансистом и промышленником, по мне­нию других - крупнейшим мошенником. Кроме того, ему принадлежал целый ряд крупных промышленных компаний, в том числе металлургический и горно-обога­тительный комбинаты. Вторым по влия­нию после Алчевского в земельном банке считался Евгений Петрович Любарский, состоявший членом правления харьков­ских земельного и торгового банков с 1873 года. Одновременно он являлся и директором Екатеринославского коммер­ческого банка. Внук Николая Чумичева был уважаемым в Харьковской губернии человеком - исполнял обязанности пред­водителя дворянства, состоял в звании почетного мирового судьи, был предсе­дателем съезда мировых судей.

«Дело харьковских банков»

В конце Х1Х-начале XX века в стра­не разразился финансово-экономиче­ский кризис, положение металлургиче­ского завода Алчевского ухудшилось. Попытки спасти предприятие за счет ресурсов своих банков были безуспеш­ными. Алчевский обратился в правительство с просьбами о кредите и получении государственного заказа на производство рельсов. Однако положительного отве­та не последовапо, и 7 мая 1901 года он окончил жизнь самоубийством, бросив­шись под колеса поезда на Варшавском вокзале Санкт-Петербурга.

После смерти владельца Министерство финансов провело проверку харьковских банков, в результате которой выявились грубые финансовые нарушения, допущен­ные членами правления. Все руководство банков было привлечено к уголовной от­ветственности. Громкое дело смерти «олигарха» вызвало не только резкое па­дение курса акций банков, но и небыва­лый резонанс в обществе - газеты широко освещали судебный процесс, получивший название «Дело харьковских банков». Ев­гений Петрович Любарский проходил од­новременно и по делу о злоупотреблениях в Екатеринославском банке. Жена его Мария Андреевна (в девичестве Письмен­ная) являлась владелицей газеты «Харь­ковский листок» и считалась «первой да­мой Харькова». Она развернула в прессе шумную кампанию в защиту мужа против современных специалистов, совершили «рейдерский захват» харьковских банков после смерти Алчевского.

Используя все свои немалые связи, Лю­барская забросала ходатайствами и обра­щениями самые высокие правительствен­ные инстанции, требуя пересмотра дела. Разоблачения Любарской были подробно аргументированы, так как она, вероятно, знала изнутри механизм финансовых опе­раций банков. Ей удалось добиться нача­ла нового судебного процесса теперь уже против Рябушинских. Однако результаты этой тяжбы, продолжавшемся много лет, оказались ничтожными - они остались во главе правления банков, а добиться оправдания мужа не удалось. Евгений Любарский получил срок - три года заклю­чения, по отбытии которого еще четыре года следовало находиться под надзором полиции «с ограничениями относитель­но права избрания места жительства». Его выступление во время кассационного слушания дела свидетельствует о его фи­зической и моральной надломленности : «Мне совершенно отказано в правосудии, скажу даже более : это было насилие надо мною, как над личностью, так и над под­судимым. Все это настолько повлияло на меня нравственно, что я из человека здо­рового превратился почти в труп, лишен зрения и едва двигаюсь».

Позже министр финансов Витте в до­кладе императору вынужден был сознать­ся в опрометчивости своих распоряжений в отношении харьковских банков. А также высказать мнение, что в «действиях чле­нов правления банков отсутствует престу­пление и что отступления от устава банка, совершенные ими, - результат общего не­счастья : финансово-промышленного кри­зиса...». Однако эти поздние оценки уже не имели значения. Не дожив до конца затянувшейся тяжбы, Евгений Любарский скончался, а его жена выехала из Харько­ва в Париж.

Таковыми оказались результаты не­большого исследования истории семьи Николая Ивановича Чумичева, которые еще раз подтверждают, что судьбы людей тесно переплетаются с историей целой страны.